Нынче ночью я приходил к тебе, но тебя не было дома, и дома твоего не было в городе, и города не было нигде на земле.
Немного о грусти...Немного о грусти, о печали и о тоске.
Немного о грусти…
Иногда наступают такие моменты, когда хочется погрустить. Ты тяжело вздыхаешь и садишься у окна. Взгляд твой скользит – люди, каждый бежит по своим делам, машины, иногда они протяжно сигналят друг другу, дети, играющие во дворе.… Но твои мысли далеко. Ты ждешь, когда он придет.
Этот кто-то, кого ты хочешь увидеть уже не первый день после долгой разлуки, появляется в твоем небольшом, но уютном доме очень редко, поэтому тебе всегда хочется, что бы он пришел хотя бы на этот раз. Этот кто-то не очень знакомый, но такой родной. Он неслышно подходит к тебе сзади, и садиться рядом. Взгляд его устремлен в бездонное небо, и невозможно угадать, о чем он сейчас думает. Ты все время хочешь это спросить, но знаешь, что нельзя: ведь он так любит тишину. А через некоторое время он встает и распахивает настежь форточку. Ты с непониманием смотришь не наго несколько секунд, пока он это не замечает. Но в ответ только слегка улыбается. И за эту улыбку ты всегда готов простить ему все на свете. Вот, смотри! К тебе на плечо приземлился широкий желто-оранжевый листик – дар Госпожи Осени. Ты берешь его в руки, рассматривая, аккуратно вертишь, ведь этот листик сейчас такой хрупкий. А потом, тоже слегка улыбаясь, просовываешь руку в форточку и отпускаешь его. Легкий холодный осенний ветер тут же подхватывает его и несет прочь – твой маленький дом не его обитель. И он уже далеко.
Этот кто-то закрывает форточку, мягким взглядом говоря тебе, что уже достаточно холодно и свежо. Потом он несколько минут пристально смотрит на тебя, словно пытаясь увидеть, что у тебя внутри. Но его взгляд на удивление приятен и нежен, словно дарит ощущение людского тепла, которого тебе в последнее время особенно не хватает. Он легким движением руки поправляет свой свитер – да, да, он всегда приходит к тебе в тонком, но очень теплом однотонном свитере, по-другому и быть не может. Он снова садиться рядом, иногда вертит в руках твои вещи, которые не представляют для тебя особой ценности, да и если бы представляли – все равно для него ничего не жалко. А потом он уходит на кухню. Ты же остаешься ждать его в комнате – здесь теплее, а ты очень быстро замерзаешь, и он это прекрасно знает. Он приносит тебе стакан с яблочным или вишневым соком, – какой быстрее найдет. Он не несет тебе алкоголь, потому что только в такие моменты ты понимаешь, что от грусти пьют только слабые духом люди, а ты всегда старался быть сильнее. Он ставит перед тобой стакан – жидкость не холодная и не горячая, только у него так получается – и ты с благодарностью выпиваешь все до последней капли. Но не залпом, он не любит, когда так пьют. Потому что тогда нельзя насладиться вкусом, нельзя его как следует почувствовать. А еще он не любит другие соки, потому что считает их вкус прозрачным. Он тебе об этом никогда не говорил, но ты это прекрасно знаешь и так. А яблочный сок даже немного терпкий – он любит такой сорт яблок. А вишневый оставляет легкую оскомину – он любит те вещи, которые напоминают о себе, даже когда они прошли или закончились.
Потихоньку темнеет. Ты знаешь, что он скоро уйдет, он никогда надолго не задерживается, поэтому-то его тебе очень часто не хватает. Что поделать?
Он быстрым взглядом окидывает твою комнату – не оставил ли чего-нибудь своего. Он никогда ничего не приносит, поэтому и оставлять нечего, но он всегда это делает из-за осторожности, потому что знает, что любой потерянный пустяк когда-нибудь становится невероятно нужной частицей. Он в последний раз ласково смотрит на тебя, прощаясь.
«До новых встреч…» - думаешь ты. Слышишь, как он проходит в прихожую, но не нужно его провожать – он не любит этого. Слышишь гулкие шаги на лестничной клетке, но они не утихают. Через секунду раздается звонок в дверь, громкий и протяжный. Ты плетешься к двери и медленно открываешь ее.
- Друг, как ты? А я за тобой! Как мы и договаривались!
А ты не хочешь. Не хочешь вот так грубо прерывать свое незамысловатое занятие. Но идешь собираться…
...о печали...
Немного о печали...
Если кто-нибудь спросит меня о печали, я начну свой рассказ с того, что не стоит путать и совмещать такие вещи, как печаль и грусть. Ведь на самом деле это абсолютно разные краски нашей души. Потому что грусть чаще всего бывает светлая, что делает ее особенно тяжелой. Так же вроде скажешь: «Мне грустно». И все кинуться тебя жалеть. А тебе не грустно, тебе всего лишь скучно. Вот и вся ваша грусть.
А светлая грусть – она особенная. Это как в тишине раздается тихая звонкая песня, музыка незамысловата, но, как говориться, берет за душу.
Но сейчас не об этом. Сейчас я хочу рассказать немного о печали.
Это когда дома пусто уже не первый месяц. Не потому, что никто не заходит или никто не живет. А потому, что каждый обитатель твоего небольшого дома словно впал в зимнюю спячку. Не подают никаких признаков своего существования. Ну а ты и не пытаешься их разбудить, хотя бы потому, что подозреваешь, что мало хорошего в итоге получится. Поэтому ты просто сидишь без дела, иногда поднимаешься и плетешься на кухню, чтобы сделать себе кофе, от которого спать, почему-то хочется еще больше. Ты тяжело вздыхаешь – ах, а ведь банка с кофе почти закончилась, а как ты будешь начинать следующий день – непонятно. И вот, ты принимаешь решение прогуляться. Впервые за такое, казалось бы, продолжительное время, ведь когда жизнь принимает такой оборот, дни тянутся особенно медленно. Куда идти? Да, в принципе, не так уж и важно. Но около дома есть прелестная аллея, сейчас она как будто впитала в себя все краски осени и деревья, украшенные желтой листвой и стоящие не так далеко от нее, словно померкли. Под ногами шуршат мертвые листья. Их уже много, но, что удивительно, деревья не кажутся голыми. Очарованный этой загадкой, ты продолжаешь свой путь. Тут-то ты ее и встречаешь – печаль. Она в легком сереньком платьице, на плечи накинута мягкая шаль. Она стояла от тебя в шагах двадцати, но ты уже отчетливо ощущаешь, как она поселяется в твоем сердце. И никак не хочет отпускать, словно тихо шепча: «Это мое». Но ты всего лишь улыбаешься. Да, улыбка твоя безрадостна, на то она и печаль. Но ты-то знаешь, как с этим бороться, ведь чувствовал это уже не раз. Ты садишься на одинокую скамейку – их всего-то одна или две на протяжении всей аллеи. Откидываешься на спинку и дышишь глубоко-глубоко, так, чтобы холодный осенний воздух полностью заполнил твои легкие. И тогда во рту появляется легкий, еле сладкий привкус, а вязкой вещество, полностью захватившее сердце сначала теперь его только мягко обволакивает. Да и дева теперь смотрит с добротой, а не с требовательным и даже немного безумным взглядом. И тогда ты начинаешь понимать, что такое эта самая печаль. Дышится свободно, но немного тяжело. И на душе так спокойно. И никуда не надо. И можно целый день просидеть вот так, играя в гляделки с серой девой. Это как будто у тебя раньше были большие тяжелые крылья, и ты мог летать. Но однажды, тогда был неясный день, их сломали. Грубо и безжалостно. И хоть за спиной больше нет той свободолюбивой тяжести, да, теперь легко, но на сердце повис тяжелый камень, который в сотни раз тяжелее горькой утраты. Вот что такое печаль. Это когда ты читаешь большую тяжелую книгу, старую, как этот мир. И ощущаешь души людей, которым она раньше принадлежала. Но ведь все они уже давно мертвы. А их дыхание будто щекочет кончики твоих замерзших пальцев. И, кто знает, может твоя душа тоже останется между этими страницами. На каком-нибудь врезавшемся в душу нечетком от времени слове. Вот что такое печаль. Это когда ты стоишь перед средневековым замком: камни грубые, но крепкие и создают неизгладимое впечатление необъятной мощи, которая сдерживала натиск войн веками. Земля тогда была пропитана кровью, а воздух был наполнен тихими стонами умирающих от ран воинов. У камня нет сердца. У оружия его тоже нет. И они тысячи лет служили людям, каждую минуту доказывая это. И, прикасаясь к этим немного неровным глыбам серого камня, ты ощущаешь усталость времени, его тяжелую ношу. И невольно понимаешь, что прикасаешься к самой вечности. А внутри, словно все переворачивается, все замерзает и растворяется. Вот что такое печаль.
...и о тоскеНемного о тоске…
Что для тебя значит тосковать? Это значит скучать по дому, по праздникам, по любимым и дорогим вещам, наверняка именно так бы мне ответил кто-нибудь другой, но не ты. Потому, что мы-то с тобой прекрасно знаем, что это такое на самом деле. Ведь самим уже пришлось это испытать.
Это когда в доме очень тихо. Так тихо, что твои аккуратные шаги кажутся раскатами грома. Ты проходишь в свою небольшую комнату, да, она отнюдь не велика, зато так уютна. Сейчас в ней царит полумрак, но ты и не торопишься включать свет. Тебе всегда так больше нравилось. Ты садишься на кровать, замерзшими пальцами начинаешь перебирать фотографии – их давно уже нужно убрать, но руки все не доходили.
А за окном дождь…
Да что там дождь! Самый настоящий ливень, что и на улицу-то не выйти уже не первый день.
Но и не нужно. Но и не хочется.
Друзья не звонят, и ты им не звонишь. И не потому, что вы в соре, и не потому, что они разъехались, просто сейчас вам лучше побыть… не вместе. У тебя свои дела, у них – свои. Наверняка, такие же, не особо важные, которые можно отложить. Но это ровным счетом ничего не значит, когда вы не назначаете встречи, когда вы не созванивайтесь, не пресекаетесь никак вообще.
Но сейчас так даже лучше. Всей душой ты хочешь только того, чтобы никто не нарушал твоего глухого одиночества. Наступают такие моменты, когда каждому из нас необходимо побыть в таком состоянии. Может, вы даже не замечаете, когда с упоением и всем сердцем слушаете тишину, пусть она длиться всего несколько секунд, но даже это столь непродолжительное время кажется самым, что, ни на есть настоящим спасением.
И сейчас ты именно так себя чувствуешь. Тебе в последнее время все больше и больше хочется заснуть и не просыпаться, как самое малое, еще несколько лет.
Ты неожиданно осознаешь, что уже несколько минут непрерывно смотришь в окно. Стук дождевых капель создали приятную симфонию серого дня. Сейчас – единственной музыки, которая будет играть еще долго, повторяя те же ноты.
Еще день? Или уже вечер? Из-за дождя свет остается таким же тусклым, поэтому без часов сейчас понять время будет просто невозможно. Ну и что?
Не хочется ни плакать, ни кричать. Ничего не хочется. Только смотреть на осенний ливень. А мысли тем временем отпустить так далеко…
И может быть, только через несколько часов очнуться. А потом задавать себе один и тот же вопрос: «Что это было со мной?». И привести кучу вариантов ответа, но понимаете, что, ни один не похож на правду.
Это тоска.
Немного о грусти…
Иногда наступают такие моменты, когда хочется погрустить. Ты тяжело вздыхаешь и садишься у окна. Взгляд твой скользит – люди, каждый бежит по своим делам, машины, иногда они протяжно сигналят друг другу, дети, играющие во дворе.… Но твои мысли далеко. Ты ждешь, когда он придет.
Этот кто-то, кого ты хочешь увидеть уже не первый день после долгой разлуки, появляется в твоем небольшом, но уютном доме очень редко, поэтому тебе всегда хочется, что бы он пришел хотя бы на этот раз. Этот кто-то не очень знакомый, но такой родной. Он неслышно подходит к тебе сзади, и садиться рядом. Взгляд его устремлен в бездонное небо, и невозможно угадать, о чем он сейчас думает. Ты все время хочешь это спросить, но знаешь, что нельзя: ведь он так любит тишину. А через некоторое время он встает и распахивает настежь форточку. Ты с непониманием смотришь не наго несколько секунд, пока он это не замечает. Но в ответ только слегка улыбается. И за эту улыбку ты всегда готов простить ему все на свете. Вот, смотри! К тебе на плечо приземлился широкий желто-оранжевый листик – дар Госпожи Осени. Ты берешь его в руки, рассматривая, аккуратно вертишь, ведь этот листик сейчас такой хрупкий. А потом, тоже слегка улыбаясь, просовываешь руку в форточку и отпускаешь его. Легкий холодный осенний ветер тут же подхватывает его и несет прочь – твой маленький дом не его обитель. И он уже далеко.
Этот кто-то закрывает форточку, мягким взглядом говоря тебе, что уже достаточно холодно и свежо. Потом он несколько минут пристально смотрит на тебя, словно пытаясь увидеть, что у тебя внутри. Но его взгляд на удивление приятен и нежен, словно дарит ощущение людского тепла, которого тебе в последнее время особенно не хватает. Он легким движением руки поправляет свой свитер – да, да, он всегда приходит к тебе в тонком, но очень теплом однотонном свитере, по-другому и быть не может. Он снова садиться рядом, иногда вертит в руках твои вещи, которые не представляют для тебя особой ценности, да и если бы представляли – все равно для него ничего не жалко. А потом он уходит на кухню. Ты же остаешься ждать его в комнате – здесь теплее, а ты очень быстро замерзаешь, и он это прекрасно знает. Он приносит тебе стакан с яблочным или вишневым соком, – какой быстрее найдет. Он не несет тебе алкоголь, потому что только в такие моменты ты понимаешь, что от грусти пьют только слабые духом люди, а ты всегда старался быть сильнее. Он ставит перед тобой стакан – жидкость не холодная и не горячая, только у него так получается – и ты с благодарностью выпиваешь все до последней капли. Но не залпом, он не любит, когда так пьют. Потому что тогда нельзя насладиться вкусом, нельзя его как следует почувствовать. А еще он не любит другие соки, потому что считает их вкус прозрачным. Он тебе об этом никогда не говорил, но ты это прекрасно знаешь и так. А яблочный сок даже немного терпкий – он любит такой сорт яблок. А вишневый оставляет легкую оскомину – он любит те вещи, которые напоминают о себе, даже когда они прошли или закончились.
Потихоньку темнеет. Ты знаешь, что он скоро уйдет, он никогда надолго не задерживается, поэтому-то его тебе очень часто не хватает. Что поделать?
Он быстрым взглядом окидывает твою комнату – не оставил ли чего-нибудь своего. Он никогда ничего не приносит, поэтому и оставлять нечего, но он всегда это делает из-за осторожности, потому что знает, что любой потерянный пустяк когда-нибудь становится невероятно нужной частицей. Он в последний раз ласково смотрит на тебя, прощаясь.
«До новых встреч…» - думаешь ты. Слышишь, как он проходит в прихожую, но не нужно его провожать – он не любит этого. Слышишь гулкие шаги на лестничной клетке, но они не утихают. Через секунду раздается звонок в дверь, громкий и протяжный. Ты плетешься к двери и медленно открываешь ее.
- Друг, как ты? А я за тобой! Как мы и договаривались!
А ты не хочешь. Не хочешь вот так грубо прерывать свое незамысловатое занятие. Но идешь собираться…
...о печали...
Немного о печали...
Если кто-нибудь спросит меня о печали, я начну свой рассказ с того, что не стоит путать и совмещать такие вещи, как печаль и грусть. Ведь на самом деле это абсолютно разные краски нашей души. Потому что грусть чаще всего бывает светлая, что делает ее особенно тяжелой. Так же вроде скажешь: «Мне грустно». И все кинуться тебя жалеть. А тебе не грустно, тебе всего лишь скучно. Вот и вся ваша грусть.
А светлая грусть – она особенная. Это как в тишине раздается тихая звонкая песня, музыка незамысловата, но, как говориться, берет за душу.
Но сейчас не об этом. Сейчас я хочу рассказать немного о печали.
Это когда дома пусто уже не первый месяц. Не потому, что никто не заходит или никто не живет. А потому, что каждый обитатель твоего небольшого дома словно впал в зимнюю спячку. Не подают никаких признаков своего существования. Ну а ты и не пытаешься их разбудить, хотя бы потому, что подозреваешь, что мало хорошего в итоге получится. Поэтому ты просто сидишь без дела, иногда поднимаешься и плетешься на кухню, чтобы сделать себе кофе, от которого спать, почему-то хочется еще больше. Ты тяжело вздыхаешь – ах, а ведь банка с кофе почти закончилась, а как ты будешь начинать следующий день – непонятно. И вот, ты принимаешь решение прогуляться. Впервые за такое, казалось бы, продолжительное время, ведь когда жизнь принимает такой оборот, дни тянутся особенно медленно. Куда идти? Да, в принципе, не так уж и важно. Но около дома есть прелестная аллея, сейчас она как будто впитала в себя все краски осени и деревья, украшенные желтой листвой и стоящие не так далеко от нее, словно померкли. Под ногами шуршат мертвые листья. Их уже много, но, что удивительно, деревья не кажутся голыми. Очарованный этой загадкой, ты продолжаешь свой путь. Тут-то ты ее и встречаешь – печаль. Она в легком сереньком платьице, на плечи накинута мягкая шаль. Она стояла от тебя в шагах двадцати, но ты уже отчетливо ощущаешь, как она поселяется в твоем сердце. И никак не хочет отпускать, словно тихо шепча: «Это мое». Но ты всего лишь улыбаешься. Да, улыбка твоя безрадостна, на то она и печаль. Но ты-то знаешь, как с этим бороться, ведь чувствовал это уже не раз. Ты садишься на одинокую скамейку – их всего-то одна или две на протяжении всей аллеи. Откидываешься на спинку и дышишь глубоко-глубоко, так, чтобы холодный осенний воздух полностью заполнил твои легкие. И тогда во рту появляется легкий, еле сладкий привкус, а вязкой вещество, полностью захватившее сердце сначала теперь его только мягко обволакивает. Да и дева теперь смотрит с добротой, а не с требовательным и даже немного безумным взглядом. И тогда ты начинаешь понимать, что такое эта самая печаль. Дышится свободно, но немного тяжело. И на душе так спокойно. И никуда не надо. И можно целый день просидеть вот так, играя в гляделки с серой девой. Это как будто у тебя раньше были большие тяжелые крылья, и ты мог летать. Но однажды, тогда был неясный день, их сломали. Грубо и безжалостно. И хоть за спиной больше нет той свободолюбивой тяжести, да, теперь легко, но на сердце повис тяжелый камень, который в сотни раз тяжелее горькой утраты. Вот что такое печаль. Это когда ты читаешь большую тяжелую книгу, старую, как этот мир. И ощущаешь души людей, которым она раньше принадлежала. Но ведь все они уже давно мертвы. А их дыхание будто щекочет кончики твоих замерзших пальцев. И, кто знает, может твоя душа тоже останется между этими страницами. На каком-нибудь врезавшемся в душу нечетком от времени слове. Вот что такое печаль. Это когда ты стоишь перед средневековым замком: камни грубые, но крепкие и создают неизгладимое впечатление необъятной мощи, которая сдерживала натиск войн веками. Земля тогда была пропитана кровью, а воздух был наполнен тихими стонами умирающих от ран воинов. У камня нет сердца. У оружия его тоже нет. И они тысячи лет служили людям, каждую минуту доказывая это. И, прикасаясь к этим немного неровным глыбам серого камня, ты ощущаешь усталость времени, его тяжелую ношу. И невольно понимаешь, что прикасаешься к самой вечности. А внутри, словно все переворачивается, все замерзает и растворяется. Вот что такое печаль.
...и о тоскеНемного о тоске…
Что для тебя значит тосковать? Это значит скучать по дому, по праздникам, по любимым и дорогим вещам, наверняка именно так бы мне ответил кто-нибудь другой, но не ты. Потому, что мы-то с тобой прекрасно знаем, что это такое на самом деле. Ведь самим уже пришлось это испытать.
Это когда в доме очень тихо. Так тихо, что твои аккуратные шаги кажутся раскатами грома. Ты проходишь в свою небольшую комнату, да, она отнюдь не велика, зато так уютна. Сейчас в ней царит полумрак, но ты и не торопишься включать свет. Тебе всегда так больше нравилось. Ты садишься на кровать, замерзшими пальцами начинаешь перебирать фотографии – их давно уже нужно убрать, но руки все не доходили.
А за окном дождь…
Да что там дождь! Самый настоящий ливень, что и на улицу-то не выйти уже не первый день.
Но и не нужно. Но и не хочется.
Друзья не звонят, и ты им не звонишь. И не потому, что вы в соре, и не потому, что они разъехались, просто сейчас вам лучше побыть… не вместе. У тебя свои дела, у них – свои. Наверняка, такие же, не особо важные, которые можно отложить. Но это ровным счетом ничего не значит, когда вы не назначаете встречи, когда вы не созванивайтесь, не пресекаетесь никак вообще.
Но сейчас так даже лучше. Всей душой ты хочешь только того, чтобы никто не нарушал твоего глухого одиночества. Наступают такие моменты, когда каждому из нас необходимо побыть в таком состоянии. Может, вы даже не замечаете, когда с упоением и всем сердцем слушаете тишину, пусть она длиться всего несколько секунд, но даже это столь непродолжительное время кажется самым, что, ни на есть настоящим спасением.
И сейчас ты именно так себя чувствуешь. Тебе в последнее время все больше и больше хочется заснуть и не просыпаться, как самое малое, еще несколько лет.
Ты неожиданно осознаешь, что уже несколько минут непрерывно смотришь в окно. Стук дождевых капель создали приятную симфонию серого дня. Сейчас – единственной музыки, которая будет играть еще долго, повторяя те же ноты.
Еще день? Или уже вечер? Из-за дождя свет остается таким же тусклым, поэтому без часов сейчас понять время будет просто невозможно. Ну и что?
Не хочется ни плакать, ни кричать. Ничего не хочется. Только смотреть на осенний ливень. А мысли тем временем отпустить так далеко…
И может быть, только через несколько часов очнуться. А потом задавать себе один и тот же вопрос: «Что это было со мной?». И привести кучу вариантов ответа, но понимаете, что, ни один не похож на правду.
Это тоска.
@темы: Рассказы
видео
