Наверное, правда заболела. Окунулась с головой в темную воду, а потом, задыхаясь, на ощупь искала свет и поверхность, но, все не могла вынырнуть, и, рассыпаясь от отчаянья, медленно растворялась, становясь постепенно мыслями, звуками, мечтами, тенями, сокровенным...
Наверное, правда заболела. Вышла из дома и босиком пошла по снежному острию к ледяной воде встречать усталое солнце. И простояла на ветру, ставшем почти братом моей тени, весь день и всю ночь в жажде проводить его в темноту и встретить раньше всего остального. Но, купаясь в его ослепительных лучах, я вдруг стала песчинками, морской солью и разлетелась вместе с ветром мыслями, звуками, мечтами, тенями, сокровенным...
Наверное, правда заболела. Попала под проливной дождь и промокла до нитки. Темное тяжелое небо то и дело озаряли вспышки молний, стаи черных птиц пугал гром. И я в странной, сомнамбулической, бессловной надежде протянула руки большим и холодным каплям и забылась в шуме воды настолько, что стала небом: мыслями, звуками, мечтами, тенями, сокровенным...
Наверное, правда заболела. Ведь, стоя на самом верху и цепляясь за мраморные перила, смотрела до исступления вниз, а потом, в хладнокровном оцепенении разжала замерзшие пальцы, и небо, так нестерпимо далеко, далеко. И вниз на зыбкие мириады мыслей, звуков, мечт, теней, сокровенного...
Точно. Заболела. Сошла с ума, спятила! Ведь я уже не плаваю, а только тону, и сил нет крушить камень. Да-да, мне же еще вчера прострелили легкое, и теперь я захлебываюсь в собственной крови. Меня же пару дней назад задушили красивыми хрупкими руками с изящными пальцами, и теперь я даже не в силах пошевелиться. Мне же вспороли грудь сегодня, и, сгорая в агонии, сердце улетело прочь, оставив меня на груде костей из горя. Из меня же только что вытащили живую душу и теперь она, венец меня всей, танцует и плачет, облекая музыку в нечто осязаемое. Божественное. Кто же, кто же?...
Ты. Мыслями, звуками, мечтами, тенями, сокровенным.